Фантазии джентльменов

Я хочу эту темпераментную средиземноморскую гитану. Меня сводят с ума разноцветье юбок, взметнувшихся над ее смуглыми икрами, ее страстный взгляд. Мне плохо спится без нее, но для меня она недосягаема. Она не отдастся мне по любви, а купить ее близость не хватит никаких денег.

И эту смелую женщину я тоже желаю: вы поймете, на что она способна, если я скажу, что для нее в порядке вещей расположиться с сигарой в мехах лежащего льва. Живого.

Я бы охотно составил компанию и той юной леди, что любит кататься с сигарой на велосипеде в компании двух джентльменов, тоже на велосипедах и с сигарами.

И я не прочь пристроиться к полуодетой диве, что верхом на сигаре, запряженной бабочками, в садах Эдема.

Еще я готов бесконечно смотреть на двух обнаженных по пояс барышень в пышных юбках, что бьются на шпагах в лесу, в окружении дам-секундантов.

Это не перверсии. Просто я погрузился в мир старинных сигарных этикеток. Я многие из них хотел бы иметь в своей коллекции, но пока разглядываю в чужих руках.

В американской английском они именуются пошлым словом label, благозвучнее по-испански – vista. Вообще-то, наклеек на сигарной коробке может быть много, и на боках, и на ребрах, и на том месте, где вбивается гвоздик, и у каждой – свое название. Виста – бумажный листок, покрывающий крышку коробки. На этой-то площади и размещались сюжеты, иллюстрирующие название брэнда.

И каких только сюжетов не было в старину на сигарных коробках! Тут тебе и политика, и богословие, и мелодрама…

Вот, скажем, сигары American Protectorate. На многосложной картинке – и портрет Джеймса Монро, 5-го президента США, и карта западного полушария, объясняющая его доктрину, и заглавная страница его послания конгрессу, в котором эта доктрина излагалась… Для школяров – полноценная шпаргалка. Историю тогда можно было учить по сигарным коробкам.

А вот коробка Peggy O'Neal. Женщина, превратившаяся в сигарный брэнд, была дочерью владельца таверны. Ее первый муж погиб в море. Вторым ее мужем стал Джон Итон, сенатор из Теннеси, близкий друг Эндрю Джексона. Джексона вскоре избрали президентом США, он назначил Итона министром военных дел. Пегги, простолюдинке, приходилось нелегко в окружении светских дам, те третировали ее при каждом удобном случае. Впоследствии Итон был губернатором Флориды, а в конце своей карьеры – послом США в Испании. Здесь Пегги была принята обществом и блистала в нем. После смерти Итона, в возрасте 77 лет, она вышла замуж в третий раз – за 19-летнего учителя танцев Антонио Бучиньяни. После десяти лет совместной жизни Антонио бросил Пегги, убежав с ее внучкой. Пегги умерла, когда ей было 100 лет, такой же бедной, какой она была в начале своего жизненного пути.

На сигарной этикетке – весьма миловидная особа с обнаженными плечами, и два сюжета: Пегги на светском рауте рядом с президентом Джексоном, Итон со шпагой защищает честь супруги на дуэли.

Меня не умиляют собачки и кошечки на сигарных коробках, сам бы я не стал покупать сигары и с шутливыми анималистскими сюжетами, но разглядывать их интересно. Обезьяна с сигарой в зубах читает Дарвина. Мышь курит сигару, прислонившись к сигарной коробке, на фоне штабелей таких же коробок, между которыми крадется кот. Сигара в клюве – у петуха, у цапли, у только что вылупившегося цыпленка. Белые медведи на коньках-полозках танцуют «Лебединое озеро», разумеется, с сигарами. А вот медведь бурый – тоже с сигарой, развалился на опушке, рядом – почти полная коробка, башмак и ружье. Охотника не видать.

Да что там звери… На коробках столетней давности не редкость – дети, в самых разных видах и самых разных цветов кожи, и газетчики, и барчуки, и купидончики, - и все, только представьте себе, с сигарами. У этих сюжетов, надо сказать, была жизненная основа. В те времена в Америке никто не упал бы в обморок, увидев с сигарой первоклассника.

Жизнь тогда попадала на сигарные коробки, как сегодня – в выпуски новостей. Любое мало-мальски важное событие, будь то прокладка туннеля или постройка водонапорной башни, тут же находило отражение в названии нового брэнда и соответствующей этикетке. Что уж говорить о таких вещах, как изобретение телеграфа или перелет Линдберга через океан. Я видел сигары, посвященные политзаключенным, и сигары, которые назывались Karl Marx. Были и такие – TV. А Camel, оказывается, топтал в свое время песок не только на сигаретных пачках, но и на сигарных коробках.

На них переходили даже медицинские рецепты. Один из брэндов так и назывался - Our Prescription. На лейбле – аптечный прилавок: ступка, пестик, россыпь сигар, рецепт. Предписание относится к сигарам: «Одну после еды или так часто, как хочется».

И – местами непривычная для сегодняшнего глаза орфография: Kwality Cigars; Kuba; Don’t Bite, Just Lite. Последняя фраза – с коробки сигар, продырявленных уже на фабрике, что в свое время было в диковинку и нуждалось в рекламе.

Разглядывать древние этикетки – удовольствие и с точки зрения эстетической. Возникнув как знак отличия сигар того или иного мануфактурщика от подделок, первые лейблы были достаточно безыскусны и невзрачны, но с появлением литографии превратились в произведения искусства. Была возможна печать более чем в десять цветов, и богатство красок и полутонов, которые позволяла эта техника, не передать сегодня даже самой дорогой полиграфией.

Я спокойно отношусь к золоту, но медали с сигарных этикеток, узоры и зернь, тонко сбалансированные с многокрасочными сюжетами, вызывают восхищение, как золотые украшения из гробницы Тутанхамона. И спустя многие десятилетия они не стерлись, не поблекли. Краска, кстати, делалась из настоящего золота.

Вы не почувствуете всей роскоши того времени, пока не возьмете старинную висту в руки. А взяв ее в руки, не поверите, что подобные шедевры украшали коробки, которые выбрасывались после того, как сигары были выкурены. Сегодня иные из них стоят многие сотни долларов.

Период 1890-1920 считается «золотым веком» сигарного дизайна. Нашествие сигарет подкосило сигарную индустрию, что сказалось и на оформлении коробок: печать стала офсетной, палитра – скупой, сюжеты - проще. Великолепия и виртуозности, что были раньше, судя по всему, уже никогда не вернуть, не повторить. А вы говорите: прогресс…

Я хочу быть рядом с этой девушкой в старомодном купальном костюме, которая покачивается на волнах, пуская клубы сигарного дыма.