Один день в сигарном подполье Гаваны

Cigar Clan, октябрь-ноябрь 2002

Побывать на Кубе и вернуться без сигар? Нонсенс. Сигары с Кубы везут все. Кто - одну штуку, кто - коробку, а кто и целый чемодан. Сигары можно купить в магазине, а можно - на улице. В случае легальной покупки вы имеете право вывезти с собой сигар на сумму до 2 тысяч долларов. Разрешением будет являться справка (Factura de venta de Habanos), которую вам должны выписать в магазине. Без такой бумаги вы можете смело брать с собой до двух коробок (50 сигар). Никто не будет допытываться, куплены они в магазине или с рук. Но что значить купить сигары на улице?

Если вы хотите просто купить коробку сигар на улице, чтобы по возвращении подарить ничего не понимающему в сигарах приятелю или перепродать не слишком взыскательному негоцианту, сделка отнимет у вас не больше десяти минут.

Искать ничего не надо. Это вас не раз окликнут, даже если вы бесцельно шатаетесь по городу: не угодно ли сигар? Cohiba Esplendido, Montecristo, Partagas - набор стандартный, расхожий, выверенный повседневным спросом. Не проблема и Trinidad (одна из последних гаванских новинок, долгое время, подобно Cohiba, находившаяся под секретом и доступная только королям и президентам как подарок от Фиделя, недавно “рассекреченная” и тем не менее далеко не везде имеющаяся в продаже).

Предложение, как правило, сопровождается уверением, что сигары ни чем не отличаются от фабричных, поскольку с фабрики и вынесены - там, дескать, работает мать или отец, брат или сестра, шурин или деверь; единственное отличие - цена: треть от магазинной (если вы не знаете испанского или на худой конец английского и не склонны торговаться).

Вы заходите домой к продавцу, он достает из закутка припрятанные коробки, открывает приглянувшуюся вам, вы осматриваете сигары и, не найдя никаких отличий, расплачиваетесь. Зеленый гарантийный лейбл, которым традиционно запечатываются коробки на фабриках, здесь зачастую лежит внутри коробки и наклеивается по вашему желанию. Захотите - наклеят два: с расходными материалами проблем нет.

Процедура усложняется, если вам надобно чего-то совсем уж особенного. Я в качестве такового выбрал Partagas Lusitanias, большущие сигары, формата double corona, да не просто в коробке, а в кубическом ларце, сabinet, где сигары лежат не в два ряда, стиснутые и потому со временем приобретающие квадратный профиль, а округлой связкой, перевязанные шелковой лентой, что позволяет сигарам дышать и что особенно ценится знатоками. Ни в одном из гаванских магазинов я таких не нашел и потому на каждое уличное стандартное предложение отвечал вопросом: Partagas Lusitanias Cabinet? Сначала из любопытства, а потом, когда убедился, что и на улице этого нет, - чтобы отвязаться от чересчур назойливых продавцов. Только Partagas Lusitanias Cabinet, и ничего другого мне не надо. Продавец сникал и больше уже не уговаривал меня посмотреть «Коибу», «Монтекристо» и «Партагас» как таковой.

Один раз, впрочем, на мой каверзный вопрос ответили утвердительно. Я не поверил и уточнил: кабинет? Кабинет. Дома, за углом. Мы пошли. Парень - свободная рубашка навыпуск и тенниски на босу ногу, достаточно свободный английский и несколько русских слов - представился Рафаэлем. По дороге он успел сообщить, что его мать работает на сигарной фабрике, зарплата нищенская, поэтому, чтобы прожить, она вынуждена выносить сигары с фабрики. Подведя к полуприкрытой узкой обшарпанной двери в бесконечной череде прилепленных друг к другу двух-трех-этажных домов, Рафаэль пропустил меня вперед.

Типичное жилище в Старой Гаване. За шедевральным фасадом и узкой дверью - огромные объемы пространства и бедности: потертости, изношенности и ветхости. Солнечный свет, палящая жара снаружи и - прохладный полумрак внутри.

Мне было предложено кресло. Рафаэль исчез в глубине бесконечного двора - за товаром.

Покачиваясь в ожидании, я думал о том, что местная бедность в чем-то и оригинальна: кресло, в котором я сидел, являло собой сущий антиквариат. Банты с древних кубинских сигар, которые вам тоже предложат за доллары на улице, на книжных развалах, среди старинных фолиантов, происходят отсюда же - из дряхлых домов, где они пылятся в каком-нибудь из углов, никому не нужные, пока не станут добычей предприимчивых букинистов. А старые, 50-х годов, «шевроле» и «бьюики», которых в Гаване пруд пруди...

Размышления мои были прерваны скрипением кровати, стоявшей поблизости, - то, что в полумраке я принимал за груду одеял, оказалось пожилой женщиной. Она выбралась из кровати и, не обращая на меня никакого внимания, прошаркала на кухню. Я посмотрел на часы: с того момента, как исчез Рафаэль, прошло минут пятнадцать. Еще минут через пять он объявился. В руках у него был Partagas - но отнюдь не Lusitanias и тем более не cabinet. Всего-навсего Capitols - пять небольших сигарок в жестяном футляре. И ни тени смущения.

В другой раз я заинтересовался бы и этим - сигары так себе, но упаковка редкая. Однако сейчас у меня было совсем другое намерение. Я повторил свой вопрос. Рафаэль стал рассказывать какую-то длинную историю, из которой было ничего не понять. Я уже начал выходить из себя: так есть или нет? Есть, надо только зайти к приятелю, это напротив, пять минут. А пока я могу попробовать сигару из жестянки. Рафаэль откусил кончик и, не выпуская сигару изо рта, лихо разжег ее, потом зачем-то перевернул ее и, держа горящий конец в зубах, выдул дым из противоположного конца. Лишь любопытство исследователя позволило мне после всех этих манипуляций взяться за предложенную сигару.

Между тем с улицы в дом зашел еще один парень. Рафаэль представил его: брат, Эрмес. Оставив меня с ним, Рафаэль удалился. За товаром. Брат говорил только по-испански. Делать было нечего - я сосредоточился на сигаре. Тяга была сносной, но вкус не имел ничего общего с «Партагас». Табак, однако, в любом случае кубинский, и какое никакое, но удовольствие.

Я пыхтел сигарой, Эрмес безмолвно взирал на меня. Снова раздалось шарканье - из глубины дома явилась женщина, которую я поначалу принял за груду одеял. Вблизи она оказалась не такой уж и старой. Женщина спросила закурить. Я достал “Беломор”. Женщина с любопытством покрутила папиросу в руках и сунула за ухо. Эрмес спросил: марихуана? Я покачал головой. Он извлек папиросу из-за уха матери и закурил. Затянувшись раз-другой, резюмировал: suave - мягкие - и отдал папиросу матери. Та тоже затянулась. Suave. Затянувшись еще раз, она положила папиросу в пепельницу. Пользуясь случаем, я задал ей несколько вопросов. Выяснилось, что ни на какой сигарной фабрике она не работает. И вообще не работает. Муж - врач. Эрмес, развивая тему, зараторил про какое-то лекарство. Я не сразу взял в толк, о чем речь, пока он не скрылся на минуту и не вернулся с упаковкой таблеток. На пачке было написано - PPG. Средство против импотенции и вообще для укрепления жизненной силы. Разработано здесь, на Кубе. Не хуже “Виагры”. Проглотил и ... Эрмес выразительно прожестикулировал. В аптеке 25 долларов, а я могу купить за 5. В мои планы, однако, входили Patragas Lusitanias Cabinet, но отнюдь не кубинский аналог “Виагры”, и я, отказавшись от выгодного предложения, решил стоически дожидаться искомого.

Напротив стоял дряхленький телевизор. Я спросил, нельзя ли включить. Оказалось, не работает. А денег на ремонт нет. Много надо? Скопили чего-то, но не еще не хватает. Буквально “ун доллар” - один доллар. Не могу ли я дать ун доллар? Я поколебался и достал.

Телевизор от этого, разумеется, не заработал. Занимая время, Эрмес пригласил меня оглядеть дом. Мы прошли на зады. Там, впритык к стене противоположного дома, выходящего фасадом на параллельную улицу, прилепилась голубятня. Сверху виднелось небо. Умопомрачительная архитектура, подумал я. Эрмес, бросив взгляд в сторону двери, сделал знак рукой, приглашая меня за собой. По шатким ступенькам мы поднялись на второй этаж. Собственно, это была лишь комнатушка на втором уровне, что-то вроде мансарды. Широкая неубранная постель. Расщелина окна, почти наглухо прикрытая жалюзи. Обшарпанный буфет, набитый какой-то дребеденью. Женские шлепанцы на полу. Эрмес приложил палец к губам. Из последовавшего объяснения я понял, что в дом явилась родственница, работающая в полиции. Симпатии к ней Эрмес не питал.

Пошебуршав на полках буфета, он извлек кассету и вставил ее в допотопный аппарат. Заиграла зажигательная музыка. Сальса. Эрмес кивнул на кассетник: “Советик”. Я не разглядел, какой. Интереснее было другое - скопление непонятных вещиц в одном из проемов буфета. Фигурка чернокожего апостола, колокольчик, что-то из кокосовой скорлупы, присыпанное какой-то пыльцой, тут же - батарея пустых бутылок из-под спиртного... Увидев мой вопросительный взгляд, Эрмес пояснил: сантерия. Я понимающе кивнул: афро-кубинские дела. Но за колокольчик взяться не решился: кто его знает, что навлечешь, каких духов вызовешь. Тут надо сначала разобраться, вникнуть. В другой раз я ухватился бы с азартом за эту тему, синкретические обряды меня интересуют, но сейчас задача была другая – «Партагас Лузитаниас Кабинет». Я посмотрел на часы. Со времени исчезновения Рафаэля прошло минут сорок.

Эрмес, учуяв мое беспокойство, свесился с лестницы, потом, раздвинув жалюзи, выглянул в окно и, удовлетворенный, позвал за собой вниз. Рафаэля внизу не было. Однако появился новый персонаж. Из-за занавески в гостиную выбралась древняя старуха. Она едва передвигалась, опираясь на деревянный треножник, - его можно было принять за табурет. С минуту старуха безмолвно изучала меня, потом спросила закурить. Я вынул “Беломор”. Эрмес прикурил папиросину и протянул бабке. Та долго разглядывала диковинку, затянулась, помолчала. “Суаве”. Мне стало неудобно, что вот уже который раз не удовлетворил ожиданий. Снять неудобство помог Эрмес. По его словам, старуха тяжело больна, а денег на лекарство не хватает. Ун доллар для бабушки. Я извлек бумажник. Одного доллара не было - самая мелкая купюра была пять. Просить сдачи было неловко, я протянул пятидолларовую бумажку. Старуха сунула купюру куда-то в одежды и едва заметно кивнула: “Мучас грасиас, сеньор”.

Тут в дверях послышалось громыханье, и в гостиной появился интеллигентного вида мужчина с велосипедом. К багажнику была приторочена замызганная хозяйственная сумка. Судя по всему, это был отец Рафаэля и Эрмеса, который работал врачом. Я вопросительно и с надеждой поглядел на багажник: “Партагас»? Эрмес деловито распотрошил сумку. В ней оказалось несколько новеньких, но абсолютно пустых сигарных коробок. Одна, впрочем, была наполовину заполнена зелеными гарантийными лейблами - тоже новенькими.

Я уже привык, что уличная сигарная “кухня” не очень-то и скрывается от потенциальных покупателей; понятно было, и почему: во-первых, никто не утверждал, что сигары выносятся с фабрик коробками, а стало быть, нечего и делать вид, что тут - только магазин, во-вторых, многие покупают “уличные” сигары не для себя, а для последующей перепродажи, и таким глубоко наплевать на происхождение сигар, а уж тем более на то, как они обретают законченный вид. Все это я понимал, и тем не менее... Patragas Lusitanias Cabinet я покупал для себя.

Когда наконец объявился Рафаэль, - со времени его исчезновения прошло часа полтора, - я тоскливо воображал, как где-нибудь по соседству доморощенные торседорес лихорадочно скручивают “Партагас Лузитаниас”, а в другом месте мастерят “кабинет”. Ничего подобного. В руках у Рафаэля не было ничегошеньки. Кроме очередного обещания. Дескать, есть надежный вариант - приятель, который живет рядом с фабрикой, уж у него-то точно должно быть то, что мне надо. Рафаэль уверял, что обернется за десять минут - сосед подбросит на машине. Я не поверил и предложил поехать вместе. Рафаэль чуть поколебался и согласно кивнул.

Уже выходя, он подхватил со стола жестянку Capitols: “А это?” “Что это?” - не понял я. “Это твои”. “Да не нужны они мне”. “А что мы будем с ними делать? Одну ты уже выкурил”. “Я думал, вы меня угостили”. “Но как мы теперь продадим коробку без одной сигары?” Я, обескураженный столь хитроумным приемом, не знал, что и сказать. “Всего-то пять долларов”, - дожимал Рафаэль. “Смотри, - он сунул жестянку в нагрудный кармашек моей рубашки, - будешь, как Фидель Кастро”. Старуха и женщина, которую поначалу я принял за груду одеял, одобрительно зацокали. Я никогда не видел Фиделя Кастро с коробкой сигар в кармане, к тому же он давно уже не курит, а те сигары, что он курил раньше, не поместятся ни в каком кармане. Однако делать было нечего, и я достал пять долларов. О том, что в сделку можно было вовлечь излишек денег, дарованных старухе, я как-то и не вспомнил. Мы вышли на улицу.

Еще несколько минут ушло на переговоры Рафаэля с соседом - лысоватым насупленным мужичком. Машина стояла тут же, у двери - раздолбанный “москвич”. Я раздумывал, не закончить ли на этом, но тут мужичок кивнул: “Садитесь”. Дорога была невеселой - какими-то темными переулками и в молчании. Минут через десять мы подкатили к нужному месту. Невдалеке действительно сияла неоном вывеска фабрики. Эта близость вселяла оптимизм: кому как не обитателям окрестных улочек иметь все, чем может гордиться славная мануфактура.      Рафаэль постучался в дверь, нас впустили. За дверью, в тесной темной комнатушке светился телевизор - перед ним сидело разновозрастное семейство. Мы прошествовали мимо - никто не обратил на нас никакого внимания. Я порадовался тому, что телевизор работает. Приятель Рафаэля - спортивного вида парень с оттенком крутости - усадил нас за стол на кухне, ее отделяла от комнаты с телевизором вылинявшая занавеска.

Спустя минуту на столе появилась коробка. Рафаэль с торжествующим видом смотрел на меня. Я кисло смотрел на коробку - это были «Партагас Лузитаниас», но не cabinet. Просто box, сигары в два ряда. “Cabinet?” - спросил я у хозяина. Тот не понял. Я достал блокнот и нарисовал округлую связку. Хозяин помотал головой.

Рафаэль вынул несколько сигар и покрутил в руках, демонстрируя качество: “Настоящий «Партагас”. Хозяин сдержанно молчал. Понимая, что ожидать больше нечего, а обижаться бесполезно, я решил извлечь опыт из того, что есть, и взял одну сигару. На вид она не вызывала никаких подозрений. Запах вызывал доверие. И по рулетке, с которой я таскался по Гаване, все сходилось с точностью до миллиметра. И окрас сигар был достаточно равномерным. Рафаэль сноровисто снял прокладку с остатками верхнего слоя и обнажил нижний - там тоже все было в порядке. Единственное, что настораживало: у основания некоторых сигар нащупывалась некоторая пустота - так бывает, когда скрутчик не рассчитал точное количество табака, и такие сигары бракуются. Их можно курить, но по фабричным стандартам это - некондиция. Я указал на недостаток хозяину, тот, не комментируя, согласно кивнул. Он ни на чем не настаивал. Я подумал, что он вполне мог быть одним из тех скрутчиков, которых я видел на фабрике накануне во время официального визита.

“Как все-таки насчет cabinet?” - поинтересовался я. Рафаэль с приятелем обменялись парой фраз и выдали согласованный ответ: если я покупаю эту коробку сегодня, то завтра у меня будет cabinet. Чтобы заполучить такую редкость, нужно предпринять какие-то особенные усилия, кому-то заплатить заранее. То есть, я должен был проавансировать это дело.

Ни малейшей уверенности в его успехе у меня не было. К тому же до меня дошло, что отличить сигары из cabinet от сигар из box я не сумею - и те и другие в “подпольном” варианте будут одинаково округлые, поскольку квадратный профиль сигары приобретают в box только после значительной выдержки, какой предлагаемые на улице сигары никогда не имеют. Проблема лишь в упаковке - найти cabinet. Возможно, к завтрашнему дню мне его бы и отыскали, а потом начинили бы его теми же самыми сигарами, которые предлагались сегодня. И я отказался от сделки.

Хозяин невозмутимо убрал коробку. Мы с Рафаэлем прошли мимо семейства перед телевизором - никто не повел и глазом, нас как будто и не было. На улице я сказал, что хочу прогуляться и вернусь в гостиницу пешком. “Надо расплатиться за такси”, - ответил он. “Какое такси?” - не понял я. “Ну как, мы же приехали сюда на такси. Десять долларов”. Я поглядел на раздолбанный “москвич”, на его лысоватого хозяина, неоновую вывеску фабрики и достал десятку. В конце концов, это не большая плата за то, что я остался без сомнительных сигар.

фабрика

Эти сигары мне показали в Москве. И смех, и грех. Смеяться можно долго: Cohiba Muralla. Но какой бы нелепостью это ни казалось людям хоть сколько-то просвещенным, кто-то из потенциальных покупателей может подумать: наверное, новый формат Cohiba, кубинцы же постоянно что-то придумывают. Фото: Олег Чечилов.

фабрика

На самом деле это подделка. Махинаторы соединили логотипы Cohiba и обозначение Muralla от другой марки. San Cristobal de la Habana Muralla – это особый выпуск под маркой San Cristobal de la Habana для магазинов La Casa del Habano. Фальшивая коробка – один к одному та самая San Cristobal de la Habana Muralla, только с логотипами Cohiba. Сигары – такой же конфигурации, как San Cristobal de la Habana Muralla. И второе колечко - La Casa del Habano – тоже есть, как у настоящих Muralla. Можно посмеяться над тем, что на внутренней стороне крышки одновременно этикетка Cohiba Piramides и тут же обозначение витолы Muralla. Махинаторы могли с умным видом отвечать сомневающимся: Piramides – это общее название такого формата, vitola de galera, а Muralla – название vitola de salida, конкретно для этого выпуска. Фото: Олег Чечилов.

Забронировать
стол

Нажимая кнопку «Забронировать» вы принимаете правила об обработке персональных данных

Заказать обратный звонок

Нажимая кнопку «Отправить» вы принимаете правила об обработке персональных данных

Заказать звонок

Наш сотрудник свяжется с вами для уточнения деталей

Нажимая кнопку «Отправить заявку» вы принимаете правила об обработке персональных данных

Уведомить о поступлении

Нажимая кнопку «Отправить» вы принимаете правила об обработке персональных данных

Ваши данные для связи

Нажимая кнопку «Свяжитесь со мной» вы принимаете правила об обработке персональных данных

Сигарный дом «Гавана»

Добро пожаловать на сайт, обращаем Ваше внимание:

Ваш город — Санкт-Петербург?

Вам исполнилось 18 лет?

Дополнительно сообщаем, что наш сайт использует куки (cookies). Продолжая им пользоваться, вы соглашаетесь на обработку персональных данных в соответствии с политикой конфиденциальности.

Ваш город — Санкт-Петербург?

  • Санкт-Петербург
  • Москва
  • Екатеринбург
  • Краснодар
  • Новосибирск
  • Нижний Новгород
  • Казань
  • Самара
  • Другое